ИЗВИНИТЕ, РАЗДЕЛ В РАЗРАБОТКЕ.

Судьи взяток не берут, уверен известный кировский юрист Ян Чеботарев. Судьи уже и так «куплены» государством (хорошими зарплатами, льготами и гарантиями), а оттого прекрасно контролируются. Впрочем, Чеботарев знает, как исправить порочную судебную систему. «Нужно последовать примеру генерала Шарля де Голля — уволить всех судей» — заявил он в интервью газете «Бизнес Новости». А еще рассказал и о том, как в 2006-м году лишился розовых очков и почему сейчас явно видит, что в истории с ДТП с участием Александра Андрейчука «явно что-то не чисто».

Жалко Поголова
— С каких это пор моя персона вызывает такой интерес? — спрашивает меня Ян Чеботарев, усаживая в своем кабинете в ТЦ «Максимум». Ян уже несколько лет работает и дружит с известным кировским предпринимателем Андреем Цапаевым.
— С тех пор, как ваша фамилия стала звучать чуть ли в каждом громком деле, — объясняю я «редакционный интерес», припоминая последние нашумевшие разбирательства: Парк Победы, дело убитого солдата Саши Черепанова, Демьяново, ДТП с участием Александра Андрейчука, эпопея «Цапаев-«DOMO», строительство гостиницы «Hilton», дело сына депутата Поглазова… Так или иначе фамилия Чеботарева мелькала во всех этих историях. Впрочем, Ян Евгеньевич «проснулся знаменитым» не сегодня. В 2003 году он удостоился звания Юриста года, а в 2006-м сел за решетку на 5,5 лет. Как писали тогда газеты, суд обвинил его в попытке захвата Кировской фармацевтической фабрики. Три года назад Чеботарев досрочно вышел на свободу и прочно закрепился в статусе «одного из лучших юристов города».

Ян Евгеньевич, это даже удивительно… вы постоянно в центре каких-то резонансных дел. Как это получается?
— Все просто: некоторые люди, которые нуждаются в помощи, меня сами находят, других рекомендуют знакомые. Родители Саши Черепанова, например, изначально обратились к Елене Овчинниковой, а потом уже все вместе они пришли ко мне. Причем с людей, попавших в проблемные ситуации, денег я не беру никогда. Зато бывает приятно, когда люди чистосердечно благодарят. Одна бабушка специально из Чепецка приехала в Киров и презентовала мне две банки соленых рыжиков. Очень вкусно. Чай будете, кстати?

Попивая чай, ловлю себя на мысли, что почти все юристы, с которыми доводилось общаться, весьма красноречивы, при этом сдержаны и конкретны. Ян Чеботарев — не исключение. Но он один из немногих, кто при этом еще и публичен. Соцсети, постоянное общение с журналистами — всего этого в избытке. Именно Ян, кстати, в мае первым сообщил в Фейсбуке о «стрельбе в Демьяново». Потом некоторое время консультировал демьяновцев, неоднократно высказывался о «странностях» дела.

— Сейчас ситуация в рамках правового поля, — говорит Ян. — Все подозреваемые граждане находятся под защитой адвокатов. Я стараюсь в дела коллег не вмешиваться. Хотя, если судить по сообщениям СМИ и рассказам Демьяновцев, вопросов к ведению производства возникает много.

Каких например?

— В интернете есть видео того, как демьяновцы рассказывают, что подозреваемых бьют, мучают, пытают. Наверное, это не есть good. Далее, никого не наказали за размахивание оружием, хотя и это запечатлено на видео. Господина Нуха Куратмагомедова привлекли к административной ответственности за неправильное хранение огнестрельного оружия, хотя есть показания Александра Кочкина-старшего о том, что именно этот карабин «Сайга» наставлялся на него со словами «Отойдя, а то выстрелю»! Это же угроза убийства, вообще-то. Какая может быть административка? Кроме того, опять же со слов демьяновцев, знаю, что следствие отказывается приобщать к ведущимся делам документы о пулевом ранении, хотя у одного мальчика даже была операция, ему из ноги извлекли пулю. Это подтверждено словами свидетеля. Сейчас следствие должно бы опрашивать врачей, но оно этого не делает. Я вижу стремление даже не сгладить конфликт, а не дать ему большую огласку. Потому что все подобного рода конфликты отрицательно сказываются на имидже региональных властей. По этойй же причине власти упорно называют события в Демьяново как угодно — бытовухой, пьяной дракой алкоголиков, но, упаси Бог, не межнациональным конфликтом.

Опять же по слухам, демьяновское побоище стало одной из причин снятия с должности Виктора Поголова. Это адекватная мера?

— Я не знаю даже почему его сняли. Думаю, и для самого Поголова этот вопрос — тайна. Могу сказать только одно: Поголов, по-моему, — открытый и объективный мужик, Мужик с большой буквы. Все, с кем я общался, говорят, что человек был заинтересован в результате своей деятельности, что встречается достаточно редко среди высоких чиновников. Мне лично жалко, что его сняли.

Тайна Андрейчука

Сейчас Чеботарев занимается очередным громким делом — ДТП с участием руководителя «Кировавиа» Александра Андрейчука. К юристу обратилась тетя погибшего мальчика.
— Только дела никакого нет, в этом-то и проблема, — рассказывает Чеботарев. — Сейчас по ДТП идет проверка. Фактически же, на мой взгляд, ведется административное расследование. Цель — собрать доказательства и сформировать материал таким образом, чтобы оправдать Андрейчука. Если бы было возбуждено уголовное дело, то, во-первых, родственники погибшего мальчика получили бы статус потерпевших, а в месте с ним — право заявлять ходатайства перед следствием, знакомиться с материалами дела, ставить вопросы экспертам и вообще хотя бы как-то контролировать ход расследования. Сейчас по ДТП с участием Александра Андрейчука как раз проводятся экспертизы, но нам о них ничего не известно. Уже проведена судебно-медицинская экспертиза тела погибшего мальчика, и по телевизору даже объявили, что ребенок якобы был пьян. Но мы не знаем как проводилась экспертиза, какие там ставились вопросы, кто проводил экспертизу, правильно ли отбирались пробы и образцы? Мы ничего не знаем. Как правило, когда в деле слишком много тайн, значит что-то прячут, что-то не чисто, и есть какой-то интерессант.

СМИ пишут со ссылкой на вас, что мальчику, уже мертвому, какие-то прибывшие на место ДТП люди чуть ли не спиртное вливали. Откуда такие сведения?
— Это показания очевидца — тети погибшего мальчика Елены Филиной, которая прибыла на место ДТП спустя 20 минут после трагедии и увидела эту картину. Есть запись ее слов. Вы поймите, ни у кого нет намерения доказать, что парень был во всем прав, а Андрейчук во всем виноват. Речь идет только о том, что нужно найти правду. Пока вопросов очень много. Почему, например, столкновение произошло на встречной полосе и как туда попал джип через сплошную полосу? Но сейчас самое главное — добиться возбуждения уголовного дела, так что мы пишем жалобы.

И что вам отвечают?
— Ничего. Не забывайте, что у нас существует совершенно дурацкая практика: срок ответа на любую бумагу составляет месяц. Наши чиновники всех уровней этот срок любят и стараются соблюдать. И даже если могут ответить через три дня, обязательно месяц выждут.

Методом Де Голля
Да, мы с этой практикой тоже отлично знакомы. Издержки бюрократической системы. Впрочем, насколько я поняла из единственного вашего сообщения в блоге, у вас немало вопросов и к судебной системе России. Дескать вся она прогнила и сравниться может разве что с судебной системой Африки.
— Вы же это не напечатаете…

Это почему?
— Ну хорошо. Знаете, если сравнивать системы судоустройства России и других стран, забавные вещи открываются. К примеру судьи Соединенных Штатов даже формально независимы. На каждого судью там ежегодно выделяется фиксированная сумма денег (в зависимости от количества обслуживаемого им населения) из федерального бюджета, с тем, чтобы он творил правосудие на определенной территории. И он сам тратит эти деньги, сам определяет сколько ему нужно специалистов, помощников, секретарей. У него нет председателя и на него фактически некому давить. При этом любой судья в США может быть отстранен от своей должности простым голосованием народа. Что мы видим сегодня в России? Все судьи — назначаемые, а значит зависимые. Впрочем, до 2001-2002 годов ходить по судам было одно удовольствие. Судьи тогда выносили решения, анализируя норму права.

Сейчас разве они не анализируют законы?
— Сегодня, к сожалению, разрешение почти любого дела основано на чисто формальных  вещах. Во-первых, это соблюдение сроков. Даже если судья видит, что в деле надо бы еще поразбираться, но у него подходит срок рассмотрения дела, он выносит решение только для того, чтобы не получить гневного отклика от вышестоящей надзорной инстанции. Во-вторых, наша судебная система сейчас абсолютно вертикальная. И во многом судьи ориентируются не на закон, а на судебную практику. К примеру если Высший арбитражный суд вынес какое-то решение, то убедить кировского судью принять другое решение очень тяжело. Все всего боятся. И хотя у нас не англо-саксонская система прецедентного права, де факто это так и есть.

То есть убеждение о том, что все судьи продажные — это миф? Все дело в системе?

— Конечно. Судьи взяток (если под взяткой понимать конверт с деньгами), не берут. В судебной системе взяткой для судьи является относительно хорошая для среднего юриста зарплата, гарантированная будущность и социальные льготы. Государство дает взятку судьям, чтобы они вели себя правильно. При этом любой судья может быть запросто смещен со своего поста. Для этого у нас даже существует специальный орган — квалификационная коллегия судей.

Сколько сейчас в среднем получают судьи в Кирове?
— Смотря какой суд. В Арбитраже — где-то 110 тыс. рублей в месяц. Интересно, что когда студентов юридических вузов спрашивают, кем бы они хотели стать, они отвечают, что судьей, «потому что там деньги платят». И это печально. Деньги изначально не должны быть стимулирующим фактором. Когда человек начинает думать о своей работе просто как об источнике зарабатывания денег, это к добру не приводит. Меня, например, до сих пор прет от участия в судебном процессе, хотя я по судам хожу уже второй десяток лет. Это такой всплеск адреналина, когда ты выиграл, победил, убедил судью, помог клиенту, спас человека, помог восстановить справедливость. Это драйв.

Вы ведете свою статистику выигранных и проигранных дел?
— Веду. — Чеботарев быстро находит в компьютере нужный документ и сообщает: В настоящий момент я принял участие в 3121 деле. Из них 2800 выиграл. Это нормальная статистика. Только в американских фильмах показывают юристов, которые якобы никогда не проигрывают. К тому же иногда даже нужно проиграть дело, чтобы использовать решение, которое вроде бы против тебя, в другом более значимом деле, и, соответственно, выиграть это дело. Эта такие профессиональные хитрости. А профессиональные практикующие юристы, кстати, уверяю вас, зарабатывают гораздо больше судей. В общем, мне мое дело нравится и я точно не хотел бы быть судьей. И даже горжусь тем, что когда меня в 2003 году звали в кировский арбитраж, я отказался. Я достаточно долго работал на государство и прекрасно представляю, что рано или поздно у любого госслужащего наступает такая стадия, когда его вызывают, грозят ему пальцем и говорят, что и как нужно делать. Это не хорошо. Свобода дорогого стоит. Адвокаты, кстати, тоже несвободные люди. И к ним я тоже отношусь не очень хорошо.

Они-то чем плохи?
— Может быть, это только мне так не повезло, но большей частью, я встречал адвокатов, которые банально гонятся за копейкой. С одной моей знакомой взяли 250 тыс. рублей за написание надзорной жалобы в Европейский суд. Если юристы будут читать, они поймут и засмеются: европейский суд никакими надзорными жалобами вообще не занимается. Просто развели человека. Когда человек гонится за деньгой, от такого надо бежать.

Адвокаты алчны, судьи зависимы… Я от вас не услышала, как можно исправить всю эту порочную систему?
— Если мы говорим о судебной системе, то генерал Де Голль в 60-х годах во Франции уже придумал как это сделать. И сделал. Однажды ночью он подписал указ. Утром, проснувшись, судьи обнаружили, что они уже не судьи. Реформу нашей судебной системы я бы начал с того, что просто упразднил бы ее на какое-то время, а потом начал бы формировать заново.

Закон для врагов
— Вы не возражаете, если я закурю? — спрашивает Ян Чеботарев, когда мы выходим на улицу для фотосессии. Привычным жестом изображаю, что не имею ничего против, однако тут же вспоминаю, что теперь публиковать в газете фото курящих людей весьма опасно. Вдруг детишки увидят и собьются с пути истинного.
— А кто определяет какую пометку ставить на ту или иную публикацию — «18+», «16+»? — интересуется Ян, тоже, видимо, наслышанный о новых законах.
— Пока сами СМИ, — говорю я, и по секрету сообщаю, что вообще не очень-то и понятно, как это делать, так как никакой практики еще нет, а в надзорных инстанциях толком ничего не объясняют, потому что сами не знают.
— Я, пожалуй, у себя в блоге напишу предупреждение «30+», — шутит Чеботарев. — Но вообще это все странно. В каждом доме сейчас есть интернет, и любую информацию детишки могут выкачать и без вас. А закон этот, может, и для других целей использовать будут.

Насколько это вероятно?
— Весьма, мне кажется. У нас же есть поговорка: «Друзьям — все, а врагам — закон». Закон всегда был определенной дубиной, поэтому он должен находиться в руках человека, который умеет его применять правильно.

И вы знаете много примеров, когда в Кирове закон применяют как дубину?
— Знаю. Хотя бы свой пример.

О вашем деле мы сейчас отдельно поговорим. А пока скажите, Леонид Ковязин заслуживает реального срока за «переворачивание туалета на Болотной»?
— Нет. Штраф, конечно, стоит дать, потому что он совершил административное правонарушение. Но не преступление.

А выходка «Pussy Riot» на сколько тянет?
— На штраф.

Помеху устранили
И как вы оцениваете такие приговоры?
— Кто-то очень сильно хотел вынести именно такой приговор. Я по себе знаю: при желании согласовать с высшими инстанциями и удержать можно любой приговор. Да у нас в общем-то и не суды даже выносят решения. Пример из моего дела: у меня есть документы о том, что первоначально мне планировали дать штраф, но за 4 дня до объявления решение поменялось, и поспособствовал этому бывший глава департамента госсобственности господин Дмитриев. В итоге мы имеем то, что имеем. Кстати, за что я был осужден по вашему мнению?

Могу только пересказать вам версию газет того времени: вы пытались совершить рейдерский захват Кировской фармацевтической фабрики.
— Рейдерский захват… Давайте красивые слова не будем употреблять. Я напомню суть дела: меня признали виновным в пособничестве Дрягину Олегу Борисовичу в злоупотреблении служебным положением. Был заключен договор лизинга между Кировской фармфабрикой и компаний ООО «Интех-лизинг» на поставку оборудования для фабрики. У меня лежит документ, спасенный от следствия, где правительство области в лице департамента промышленности согласует эту сделку. Условиями ее подразумевалось, что КФФ помогает «Интех-лизингу» получить кредит на приобретение оборудования. Для этих целей КФФ выдала векселя на сумму 24 млн рублей. По договору КФФ должна была заплатить аванс, но не сделала этого и «Интех-лизинг» не смог получить кредит. После этого на основании решения учредителей договор был расторгнут, а векселя представлены к оплате. А дальше было очень забавно. В приговоре суд написал, что воля коммерческой компании не определяется решением ее учредителей. Интересы коммерческой компании определяются судом. И суд посчитал, что расторжение договора не отвечало интересам компании «Интех-лизинг». Я до сих пор не понимаю, как так может быть.

Вас тогда обвинили в том, что договор изначально был невыгоден для фабрики и  фактически привел к ее неплатежеспособности.
— Если это было так, то почему тогда были «усажены» только я и Дрягин? Где департамент промышленности, который согласовывал договор, где директор фабрики, который этот договор подписывал? К тому же никто и не говорил о заведомо-невыгодном договоре. Платежи фабрика должна была выплатить в течение 12 лет. И они были весьма небольшими. Никто не говорил и о том, что Чеботарев, Дрягин и руководство фармфабрики договорились между собой. Нас обвинили в том, что мы, расторгая договор лизинга, действовали не в интересах своей же компании. Есть и еще один интересный факт. По случайному стечению обстоятельств, после того, как фармфабрика заключила договор на поставку нового оборудования для перевооружения, люди господина Дмитриева приходили к директору фабрики, господину Сергееву, и предлагали посодействовать в льготной приватизации (это зафиксировано в показаниях Сергеева) То есть кто-то в правительстве решил, что фабрика не нуждается в этом перевооружении и нужно ее продать за какие-то деньги. Сейчас я понимаю, что исковые требования «Интех-лизинга» мешали приватизировать фабрику. И эти помехи просто устранили.

Ходили слухи про интерес к этой фабрике Николая Шаклеина.
— Не могу ничего сказать. Я также, как и вы, слышал, что Николай Иванович стоял за этой ситуацией. Но доказать я это не могу. Это осталось на уровне предположений.

В любом случае, это дело давно минувших дней…
— Отнюдь. Мое дело принято в Европейском суде. Вообще первые полгода, когда я оказался по ту сторону бытия, я, честно говоря, вынашивал план кровной мести в отношение лиц, которые за всем этим стояли. Потом решил, что люди все подневольные, достаточно будет просто попытаться отстоять свое честное имя. Думаю, рано или поздно Европейский суд сделает выводы о том, как велось следствие. Но эта история, надо сказать, мне даже помогла. Все, что нас не убивает, делает нас сильнее. Я снял розовые очки. Сейчас я знаю, как рассматриваются дела, как принимаются решения. Это очень помогает в нынешней работе. А когда-то в 2003 году, еще будучи в розовых очках я писал письмо Михаилу Ходорковскому, в котором выражал надежду на торжество закона. Он тогда ответил мне весьма пространно и усомнился в торжестве правосудия. Он оказался прав. А потом и я во всем убедился.

Беседовала
Мария Петухова
petuhova.mv@gmail.com

Досье:
Ян Евгеньевич Чеботарев, юрист, замдиректора Управляющей компании «Максимум».
Дата и место рождения: 25 июня 1972 года, Киров.
Образование: Высшее юридическое.
Карьера: 1988 — 1993 годы — слесарь механосборочных работ пятого разряда на заводе «Лепсе». 1993 — 2000 годы — работал в отделе расследования Кировской таможни. 2000 — 2004 годы — исполнительный директор компании «Вятюрсервис», 2004 по настоящее время: замдиректора управляющей компании «Максимум», председатель и член совета директоров КЦ «Вятский», директор юридической компании «Претор».
Семейное положение: Женат.
Увлечения: Коллекционирую вина, собираю библиотеку — книги о виноделии, винные справочники, художественные альбомы импрессионистов. В детстве закончил музыкальную школу по классу фортепиано… я такой «советско-интеллигентский» ребенок.
Предпочтения в кухне: Итальянская кухня, особуко (итальянское блюдо: телячья голяшка с косточкой).
Любимая музыка: The Beatles, Pink Floyd, классика, Антонио Вивальди, Игорь Стравинский, «Аида» Джузеппе Верди, люблю балет.
Любимый фильм: фильмы режиссеров Акира Куросава, Такеши Китано…. японцы мне очень нравятся.
Девиз: Дорогу осилит идущий.